Это было много-много лет назад. Тогда я учился в университете, и все это случилось со мной неожиданно.
Тот учебный день был абсолютно обычным и серым. Никаких мыслей в моей голове не роилось, и моя скучная, серая жизнь должна была продолжаться, пока я не почувствовал, что меня кто-то тронул.
Я вздрогнул. Мне на плечо легла тонкая бледная рука. Это был мой одногруппник по имени Итан, с которым мы почти не общались, если только то не было чем-то связанным с учебой. Я посмотрел на него, как баран на новые ворота, выражая всем своим видом: «что тебе нужно?».
— Не хочешь поехать со мной и моими друзьями в путешествие? — спросил он.
Я удивился. Мы ведь ни разу не общались. Но согласился. Мне было безумно любопытно что же его подтолкнуло к такому предложению.
Дома я собирался без особого энтузиазма, однако не мог перестать думать о предстоящей поездке. Мое подсознание кричало мне что-то неясное, но, решив его не слушать, я лег спать.
В день отъезда я пришел на нужное место. Там стояла девушка лет шестнадцати, одетая в розовую юбку по середину бедра, белую короткую блузку и розовые кеды. Она что-то рисовала, сидя в позе лотоса прямо на асфальте. На ее губах алела бархатистая помада, а на голове красовалась соломенная шляпка. Рядом с ней стоял розовый рюкзачок с крылышками.
«Вылитая Лолита», — едва успел подумать я, как вдруг прямо передо мной пронесся фургончик: тот самый дом на колесах, который вы наверняка не раз видели в сериалах.
Дверь его открылась, и наружу вылез Итан. Он посмотрел на меня, на девушку, и окликнул нас обоих по именам. Так я узнал, что «Лолиту» на самом деле зовут Винни. Скорее всего это было ее прозвищем.
Когда я оказался в фургоне, то смог как следует рассмотреть всех троих. Итан был высоким парнем с темно-каштановыми волосами и горбинкой на носу. Сверху донизу он был покрыт веснушками, а его серые матовые глаза напоминали глаза мертвой рыбы: создавалось впечатление словно внутри он давно уже не жив, но прямо как рыба на рыночном прилавке еще трепыхается и прыгает в тщетных попытках сбежать в родную воду. Он, как и я, был обычным парнем, одетым соответствующе. Черная футболка, синие джинсы, белые кеды — обычный студент. Но что-то в его поведении заставляло меня волноваться.
Винни, как оказалось, было восемнадцать, но выглядела и вела она себя как подросток. Ее ногти были накрашены вульгарным красным лаком, ими она то и дело цепляла и перелистывала страницы комиксов про Человека-паука. Ее кожа была золотистой, словно она долго отдыхала в солнечной Калифорнии, а рыжие волосы отливали золотом. Только глаза, разливающиеся дождливыми озерами, и выдавали, что Винни — вовсе не буйная девочка-подросток, а девушка, которая уже успела пройти через что-то, что, должно быть, было не самым хорошим и приятным.
За рулем сидел мрачный и хмурый мужчина лет тридцати. Для меня он явился самым загадочным персонажем из всей компании. Черные взъерошенные волосы и довольно неподходящая для такой поездки одежда: на нем был деловой костюм строгого покроя из какой-то весьма недешевой ткани. Выглядел мужчина в своем наряде так, словно его буквально пару минут назад вытащили из зала совещаний и заставили вести машину.
Я говорил только с Итаном. И не знал цели нашего путешествия. Загадочная местность, закрывающая нас от палящей жары многочисленными лесами, бежала за окнами фургона, а ветер в деревьях шептал что-то непонятное. Зудящее чувство надвигающейся опасности не давало мне успокоиться пока, мы не приехали к небольшому озерцу. Здесь и была наша первая остановка: некое озеро Гостлейк, о котором я никогда прежде не слышал. Оно не выглядело опасным или грязным, а совсем наоборот, скорее, как самое тихое и безопасное место в мире — такое чистое, будто люди даже не подозревают о его существовании.
Мы разложились и стали разводить костер. За ужином мы наконец-то разговорились, но о себе незнакомцы рассказывали очень мало и неохотно. Все, что я о них узнал — это то, что они уже давно знают друг друга и что Винни учится в колледже изящных искусств, куда ее пристроил Марлен. Так звали нашего водителя. Впрочем, это была только фамилия. Марлен был хозяином местного нишевого издательства.
Мы говорили о всяком, шутили и веселились. Я предложил искупаться, раз уж мы на озере. Стоило мне только предложить, как Винни прямо в одежде бросилась в воду, заливаясь детским смехом. Ее тугие косички тут же расплелись, и она стала напоминать мне русалку. Что-то в ней манило нас троих.
Винни выплыла на поверхность озера и радостно воскликнула:
— Нас ждут ворота в облаках!
Эта фраза была мне непонятна, но как только девушка ее изрекла, Итан и Марлен потащили меня в воду. Брызги разлетались от меня во все стороны, словно дождь под порывами ветра. Мы веселились до глубокой ночи, как дети, которым наконец-то выдалась возможность повеселиться вдали от родительской опеки.
Когда я проснулся было уже за полдень. В белом полупрозрачном платье с вышивкой в виде ягод клубники расхаживала туда-сюда Винни. Марлен что-то чинил в машине, громко ругаясь, а Итан тихонько жарил всем по яичнице с беконом на костре. Я запрокинул голову и пригляделся к небу, и то зацепило мое внимание. Облака выстроились в рядочек на небе. Но тут Марлен пришел завтракать с громкой бранью и вывел меня из минутного оцепенения.
Итан, оказывается, умеет готовить, и его стряпня была очень вкусной, хоть и простой. День проходил весело и шумно. Весь фургон был в попкорне, мы слушали кантри и обожаемую Винни Лану Дель Рэй, о который я узнал впервые. Марлен рассказал удивительную историю о том, как одного из его рабочих зажевало печатным катком, а Итан играл на гитаре.
Ближе к вечеру начался дождь, и мы остановились в придорожном мотеле. Обои в снятой нами комнате были отвратительного цвета горчицы, украшенной бордовыми цветочками. Разложив вещи, мы встретились в кафе, где каждый решил набить пузо чем-то, что никогда прежде не ел. Меня по старинке устроил гамбургер с картошкой фри. Винни измазалась сперва в кленовом сиропе от блинчиков, а затем в креме от молочного коктейля. Марлен был рад обычному хот-догу с колой так, словно даже в детстве ни разу такого не пробовал. Итан же расщедрился, заказав себе тарелку пасты карбонара.
Когда мы вытащились на улицу, мое внимание привлекла странная животная фигура около нашей машины. Почти полностью она была скрыта в тени, отчетливо виднелся только крысиный хвост, который вмиг покрылся шипами, как только я его заметил.
— Чупакабра, — вырвалось у меня.
— Где?! — завизжала Винни, спугнув чудище.
Мы немного поискали загадочную чупакабру, но в итоге оставили эту затею и ушли в свой номер, чтобы выспаться. Всю ночь я не мог уснуть. Мне казалось, будто мир стал каким-то неправильным. Ощущение было такое, словно матрица этого дня исказилась, и я думал об этом, смотря в потолок. Винни прижималась ко мне с одного боку, а Итан с Марленом — с другого. Будучи зажатым с обеих сторон, я чувствовал себя, как в коконе, в ловушке обстоятельств. Затхлый запах этого мотеля, рыжие волосы Винни, дыхание Итана, тихое похрапывание Марлена... Все это было так приятно и тихо, но притом так жутко и нервно, что я не знал, что мне делать. Мне хотелось знать, что же они от меня скрывают. Что означает это таинственное молчание, окружавшее меня последние пару дней?
Утро было шумным. Собирались мы быстро, так что завтракать пришлось в дороге. Винни украла бекон из каждой тарелки и выпила все сливки для кофе. Мы ехали долго, пока наконец не докатились до заправки. Бензина у нас было мало, и пришлось скидываться на него всем скопом.
Пока мы с Марленом стояли у кассы и ждали, чтобы оплатить бензин, сквозь стеклянную дверь я заметил, как Винни флиртует с работником на улице. Приглядевшись, я очень удивился.
«Винни... У нее крылья?»
Девушка стояла, держась за боковое зеркало фургона, а за ее спиной покачивались еле видные крылья, как у бабочки. Собой Винни и впрямь напоминала бабочку тем, какой она была нежной и легкой. В тот момент мне казалось, будто я способен разглядеть все ее внутреннее естество сквозь полупрозрачную кожу. Я дернул Марлена за рукав, чтобы показать все это, но крылья тут же пропали, а Винни как ни в чем не бывало вернулась к нам.
Наш путь до абстрактного «нужного места» был долгим, но не то, чтобы утомительным. Мы с Винни смотрели фильм, а Итан снова наигрывал на гитаре какие-то старенькие песенки из семидесятых. Приехали мы ближе к вечеру. Солнце еще не село и заливало светом красивую полянку между холмов, окруженную хвойным лесом. Ребята сказали, что эту ночь мы проведем под открытым небом. Я был не против и даже за: всегда мечтал поспать под звездами.
В очередной раз мы разложились и развели костер. Мои попутчики выглядели счастливыми и казались мне такими волшебными, ненастоящими, как из снов. Я влюбился в их улыбки, глаза и голоса: в музыкальные способности Итана, смешные рассказы Винни и серьезные замечания Марлена. Я чувствовал себя совсем, как в семье. Словно эти люди всю жизнь были моей семьей. Поужинав, мы легли спать.
Посреди ночи я проснулся от яркого света, как если бы кто-то светил мне фонариком прямо в глаза. Я кое-как разлепил веки и не понял, что вижу перед собой. Марлен, Винни и Итан стояли и смотрели на две луны в небе, облака рядом с которыми открылись, будто ворота, а звезды выстроились в лесенку, приглашая моих друзей подняться. Все трое начали уходить в небо. Я не понимал снится ли мне это или, может, я просто испытываю галлюцинации? Не успев досмотреть, как троица вошла в «облачные ворота», я отключился.
Утром я пробудился от слепящего глаза солнца. Спальные мешки пустовали. Я заволновался, побежал к фургону, но в нем тоже никого не было. Я попытался отыскать хоть какие-то зацепки, чтобы понять куда все делись. На кресле, где обычно сидела Винни, прямо под ее комиксом о Человеке-пауке, я обнаружил книгу русского писателя Бориса Васильева «Завтра была война».
Открыв страницу на закладке, я прочел:
«В моей смерти прошу никого не винить...»
Читать дальше я не стал, а в бардачке нашел незаряженный пистолет.
Мне стыдно... Я бросил все и ринулся к дороге, чтобы поймать попутку. Я сбежал, сбежал в город, где пытался узнать, что же случилось с моими друзьями. В университете Итана все помнили, но его самого не было в списках, а у декана не было его контактов. О Винни и Марлене я и вовсе ничего не смог разузнать.
Сейчас, спустя много лет, я до сих пор не знаю, что случилось с ними. Я много раз возвращался к тому месту, и в последний раз мне даже показалось, что меня кто-то позвал. Фургон так и стоит на той полянке, в чаще леса. Спальные мешки я убрал. Иногда я прихожу и развожу костер, чтобы посидеть около него, как в старые-добрые.
Я думаю, они знали, что не вернутся. Возможно, им нужен был кто-то в духе душеприказчика. Возможно, они знали, что я буду возвращаться, искать их, и хотели, чтобы я рассказал историю нашего странного дорожного путешествия вам, дорогие читатели.